Диалектика постоянного и временного. Труд и отдых. Зачем нужен отпуск?

Наша жизнь состоит из постоянных и переменных частей и явлений. Разница между ними, соотношение этих частей в тот или иной период в том или ином отношении и контексте, а также границы перехода постоянного в переменное и обратно определяет бесконечную комплексность и индивидуальность жизнедеятельности как части мировых процессов.

То как мы определяем постоянное и переменное, почему и для чего решаем что-либо менять, а что-либо наоборот зафиксировать - сложнейшая загадка функционирования человеческой психики. В том числе потому, что наше тело и мозг являются такой же частью этого постоянно-переменного мира, а сознание и рефлективные способности - это средство познания процессов в мире самих себя посредством иных (относительно отличных) - психических - процессов.

Что такое граница между постоянным и переменным вообще? Есть, разумеется, одно абсолютное определение, что и помогает нам помышлять две разные категории: нечто не меняющееся со временем и меняющееся, не зависящее от неких параметров и зависящее.

Но абсолютное определение, совмещаясь с многомерностью практического мира, позволяет выделять в реальности различные видовые признаки (например, постоянный состав рабочего коллектива не означает, что он постоянный вечно, а что в течение некоего проекта он не менялся с начала, или, менялся незначительно по критериям отдела кадров) и в связи с этим создавать неограниченное множество неабсолютных (что я называю "частичных") определений.

То есть, опытный мир, определяясь множеством индивидуальных и межиндивидуальных границ, способствует созданию множества задач, находясь в которых мы решаем что в данном контексте и в каких пределах считать постоянным и переменным. Если бы мыслили только абсолютными категориями, то мы бы бесконечно застревали (это относится к людям со слишком конкретным мышлением, стремящимся ко всемогущему контролю, то есть, просчету всех вариантов решения, зацикливающихся на исключениях из правил и т.д.). То есть, даже в оперировании понятиями "постоянный" и "временный" мы вынуждены балансировать между их абсолютными и частичными версиями, не скатываясь в одну крайность, т.к. "абсолютно постоянный" это постоянный вечно, что мало совместимо с реальной жизнью и мало пригодное понятие. Мы должны как бы задать границы бесконечности, но, при этом, понимать свойства бесконечности.

Например, если в конституции зафиксировано, что президент избирается на срок 4 года, затем может однажды переизбираться на второй срок, он может считаться постоянным президентом на протяжении 4 или 8 лет (частичные границы понятия "постоянный"). Но это не значит, что он может становиться постоянным за рамками этих сроков, то есть приближаться к абсолютному понятию "вечно": в течение всей своей жизни, например, или покуда у него есть его индивидуальное желание.

Однако, здесь мы сталкиваемся с другой частичностью, которая все усложняет. Если бы сама конституция была абсолютно постоянной, то мы могли бы решать все проблемы отклонения от ее пунктов однозначно. Но ведь и сама конституция, будучи принятым документом, тоже является не абсолютно вечной. Отсюда дилемма: то ли президент должен меняться под конституцию, то ли конституция под президента. С точки зрения чистой логики - оба варианты равны. С точки зрения демократии и пользы сменяемости власти - конституция должна быть в этом плане постоянной. С точки зрения якобы незаменимого и бесценного лидера, замена которого может, гипотетически, может принести больше вреда населению страны - президент должен быть постоянным. Опять же, как разобраться? Кто и как это рассчитывает? Как мы вообще рассуждаем? Насколько рационально, насколько те ценности и методы используемые при расчете постоянные и переменные? Одно точно можно сказать: мы живем в постоянной неопределенности соотношения постоянного и временного.

Это все эпистемологическое вступление к более насущной и простой теме из заголовка.

Итак, одна из итераций диалектики постоянного и временного в нашей жизни: соотношение труда и отдыха.

Представим себе трудящегося человека. Через некоторое время (рабочий день или рабочий год) он чувствует усталость и желание передохнуть. Здесь следует задать очень простой вопрос, ответ на который далеко не так прост: Почему человек устает?

С физиологической точки зрения все относительно ясно. В течение рабочего дня у нас ограниченное количество энергии и мы в любом случае движемся к периоду сна, даже если будем бездействовать, т.к. организм все равно функционирует. Есть биоциклы, биоритмы и мы выстроены на этом фундаменте. В течение дня происходит мышечное утомление, тело испытывает напряжение, в мышцах накапливается молочная кислота, в организме в целом меняется нейромедиаторный баланс и т.д.

В течение рабочего года плюс-минус те же процессы и действие накопительного эффекта.

Но что происходит с человеком с психологической точки зрения? Да, разумеется психика неотделима от тела и так или иначе испытывает влияние вышеописанных процессов, особенно в течение дня. Когнитивные процессы имеют свою периодичность определяющую оптимальные сроки нагрузки, стрессовые факторы влияют на усилия по концентрации, процессы восприятия, памяти и мышления замедляются при постоянной нагрузке - это замеряет и доказывает экспериментальная психология. Но все это будто вновь о связи тела и психики больше, чем наоборот.

В течение дня психологическая усталость более понятная. Но почему психические эффекты столь сильны и в течение года, а порой сильнее чем физические? Современный городской житель физиологически напрягается не столь сильно, учитывая вид труда и комфортные условия.

Возможно хочется ответить рекурсивно по типу: "Больше трудится умственно, поэтому и устает больше психологически". Однако, этот ответ отсылает к самому вопросу и  ничего не объясняет, т.к. вопрос наш состоит именно в том, что, в отрыве от тела, определяет ментальную усталость саму по себе.

Да, конечно, человек может уставать сидеть за одним и тем же местом, но ведь сидеть не так уж сложно с точки зрения физиологии. Выходит, что это больше ментальная усталость, верно? Тогда можно предположить, что должны быть и чисто психологические процессы определяющие усталость. Плюс, физиологическое влияние на психологию не объясняет почему человек может уставать от физического отдыха - уж это точно чисто ментальный процесс. Человек вообще может уставать от чего угодно - и это уже вопрос того, что мы скорее устаем как от постоянного в принципе, как от категории (сюда же относится отсутствие постоянного - постоянно переменное, постоянно меняющееся).

Почему? Как объяснить эти процессы? Как они разворачиваются? Это вопрос более глубинной психологии, на вопросы которой отвечает в том числе психоанализ. Теперь я кратко попытаюсь изложить психоаналитическую концепцию усталости в моем понимании.

Наша психика не только и не столько сознательная, сколько бессознательная. В бессознательном правят бал телесные влечения, а точнее их репрезентации.

Психика - это экран, на котором высвечивается то, что происходит в теле (позже образуется и обратная связь - тело становится экраном для разыгрывания интрапсихических коллизий).

Влечения всегда преследуют цель удовлетворения (объект). Как можно скорее, полнее и всегда. Но реальный биологический мир накладывает свои ограничения (не всегда и все можно найти для удовлетворения, при этом часто приходится бороться за право удовлетворения), а социальный цивилизованный накладывает их еще больше.

Человек, будучи животным, даже имея полный холодильник "завоеванной" еды, не поедает его импульсивно, но вынужден тормозить свои желания исходя из понимания множества факторов определенных социальными связями (полные люди теряют привлекательность), либо полученными благодаря социальным связям (понимание вреда для здоровья сложено благодаря воспитанию и образованию).

Или человек, состоящий в отношениях, также тормозит свои сексуальные влечения к другому человеку, который при этом может быть открыт для сексуальной связи, из-за заботы о своем партнере, их связи и проч.

В общем, человек социальный, человек культурный - человек ограничивающий себя. Цивилизация в принципе, таким образом, построена на отказе, торможении и преображении (сублимации) этих влечений, как завещал диду Фрейд.

Как торможение работает в психическом театре? Появляется влечение на сцене, как белый лебедь (Ид, Оно), и уверенно всем существом и актами своими преследует цель, подразумевая "Я хочу объект". Но тут на сцене появляется лебедь черный (Супер-Эго, Сверх-Я, совесть), который преграждает путь первому, порицает и грозит, что если он не умериться в своих желаниях, то не сносить ему головы своей. И первому приходится подчиниться, т.к. черный лебедь всегда сильнее (ибо родитель де-факто сильнее ребенка). Вообще технически тут должен быть еще третий - Эго, Я, сознание - и именно через него лебеди взаимодействую, но я не будем усложнять. Допустим, что белый лебедь сам способен осознавать себя и свои акты.

И вот теперь ходит белый лебедь по сцене, и объекты ему представляются для удовлетворения влечений, некоторые он видит непосредственно, но позволять себе контакт он может лишь очень ограниченный, либо когда разрешит черный лебедь, либо когда уснет на секунду, либо когда обмануть удается.

И хоть белый лебедь очень алчный и похотливый, однако ж, и сознание у него есть. Поэтому, когда он удовлетворяет влечения, и когда мыслит об удовлетворении, у него возникает чувство вины перед черным лебедем, т.к. он стал понимать, что черный не только угрожал своей расправой (почему-то), сколько предупреждал (!). Черный лебедь служил проводником в социальный мир, мир правил и ограничений, без принятия которых действительно было бы тяжело прожить.

Например, так детей учат делиться, то есть отказываться от жадности. С точки зрения индивидуального животного жадность это нормальный инструмент выживания и делиться лично добытым со сверстниками по виду, каждый из которых соперник - бред (мы не берем тут социальные виды, как более сложные эволюционные формирования). Сам нашел - сам съел. Но ребенка учат отдавать часть своего - ибо социальные виды поняли более сложную выгоду для выживания вида, которое становится более успешным при отказе от эгоцентризма.

Итого, можно было бы наплевать и прожить короткую, яркую на удовлетворения жизнь, но более одинокую, а можно принять правила, удовлетворять влечения реже и меньше в определенный отрезок времени, но жить дольше и дружнее.

Поэтому у белого лебедя вполне понятное депрессивное чувство вины перед черным лебедем за желания и некоторые попытки обойти его ограничения.

Это чувство вины всегда выносить, понимать и принимать очень тяжело. Поэтому, оно также облекается в образ, образ буквализируется (отделяется от Я), происходит разотождествление, и он проецируется в мир на что-либо, кого-либо.

Чувство вины принимает образ преследующего, обвиняющего и угрожающего объекта, вызывающего тревогу и ощущения, что без этого объекта все будет просто отлично, что дело исключительно в этом объекте. То есть, сначала психика хочет вытолкнуть это чувство из себя в мир, а затем, понятное дело, хочет в мире избавиться от того, что становится контейнером для этого, по причине веры в иллюзию, что уничтожение поможет избавиться от самого чувства. Знаете, это типа чувствовать недомогание, найти причину в виде клеща, вытащить его и раздавить. И именно так буквально многие понимают психику и именно таких буквальных решений ищут и хотят в психотерапии.
Однако, с психикой все иначе. Сами эти буквальные мысли - это ее способ защиты. И чтобы решить проблему, нужно мыслить глубже, шире и комплекснее.

Возвращаемся к теме. Как эта сцена с лебедями связана с трудом и отдыхом?

От этого трудно выносимого чувства вины мы постоянно стремимся избавиться и, соответственно, постоянно его проецируем все ближайшее и подходящее. Труд, как вы понимаете, очень удачный контейнер. Я хочу спать столько, сколько захочу, хочу иметь и тратить денег столько, сколько захочу, хочу, чтобы мне подчинялись только, а не чтоб я подчинялся - но труд на все эти влечения накладывает ограничения. Мне приходится вставать по времени, получать ограниченное количество денег пропорционально усилиям, и при этом подчиняться и/или искать компромиссы в отношениях с другими. "Возмутительно! Я рожден для неги и блаженства, а не для сплошных фрустрации" - говорит наш внутренний ребенок. И проецирует чувство вины за удовольствия на работу и демонизирует ее.

В итоге, чем более инфантильный человек, чем менее зрелый и интегрированный, тем быстрее он как бы "забывает", что сам когда-то искал работу, сам согласился на условия, сам имеет больше пользы от этой деятельности. И тем сильнее у такого человека проекции и тем больше они превалируют в восприятии труда. Труд для такого человека может вообще превратиться в каторгу по ощущениям. Ну это о патологическом формировании.

В норме же эта ситуация справедлива для каждого в той или иной степени. Как бы мы ни были сознательны, проекции чувства вины происходят в труд, злость на ограничения растет, фрустрации подтачивают изнутри - это и есть предпосылки чисто ментальной усталости.

Когда мы долго и без отдыха занимаемся чем-либо, то это чувство преследования проецируется в это дело и атакует Я. Появляются так называемые и так любимые сегодня лень и прокрастинация (да, это одно и то же), иначе самосаботаж. Как бы человек сознательно не понимал, что труд всего лишь труд, бессознательное чувство вины аккумулируется и создается чувство загнанности, безвыходности, беспросветности, пойманности, усиливаются симптомы апатии, ангедонии и депрессии. Психика как бы делает выход, что Я в тупике и это навсегда, больше не выбраться и нет смысла бороться и жить вообще.

И поэтому рекомендуется отдыхать. Отдых в заданном контексте это что? Отдых это временный выход из таких отношений, в которых уже много чувство преследования и вины.

Отдых является тем более качественным, чем более он меняет среду функционирования (жизнедеятельности), представляет массу свежих и пока не столь сильно заполненных проекциями контейнеров. Поэтому-то важно не только перестать ходить на работу, не только перестать общаться с начальством и коллегами (именно как с начальством и коллегами, но лучше вовсе не общаться, так более чистым будет эффект), но и покинуть свою квартиру, город, страну, и городскую среду вообще.

Поэтому, максимальное дистанцирование от привычных условий жизнедеятельности помогает донести до бессознательного, что все не так, как чувствуется.

И помещение себя в условия природы - столь отличные от городской среды, в основном заполненной работой для современного человека - помогает абстрагироваться и почувствовать по факту (а не только понять), что жизнь больше, разнообразнее, может быть иной и Я не в тупике.

Происходит разгрузка от накопленной усталости, которая не физическая, либо физическая уже вторично от психики (соматизация).

Но не все так однозначно. На самом деле то, что в целом в обществе считается отдыхом может не являться отдыхом для конкретного человека. Это вопрос индивидуальности адаптации и диалектики стресса. То, что в какой-то период может нас преследовать и атаковать, в то же время может нас закалять и повышать устойчивость к этим условиям, делая другие условия менее привлекательными. Проще говоря, те люди, кто много работают, очень привыкают к рабочим условиям и для них стресс менять эти условия. Тогда на отдыхе традиционном они не отдыхают, т.к. чересчур тревожатся, не могут расслабиться и больше устают. В то время как на работе им спокойнее. Во многом это может возникать из-за излишне строгой инстанции Сверх-Я, нарушающей баланс в другую сторону, которая и определила такую ригидную трудоголистическую организацию. Но все это отдельная и такая же непростая тема.

На фото ваш в чем-то постоянно покорный, в чем-то временно покорный, слуга на, субъективно, достаточно качественном отдыхе.